"В России остается актуальным вопрос, стал ли Л.Н.Толстой мусульманином": что связывало великого русского писателя и чеченцев
Великого русского писателя Льва Николаевича Толстого с чеченцами связывала дружба, военная служба и творчество. В своих произведениях он нередко затрагивал тему Кавказа и чеченского народа, к которому испытывал восторженное и уважительное отношение. Об этом «Грозный-информ» рассказал доктор исторических наук, заведующий отделом этнологии Института гуманитарных исследований, заслуженный деятель науки ЧР Ваха Гарсаев.
По словам доктора исторических наук, любовь к Чечне у Толстого появилась с первых же дней приезда на Кавказ в мае 1851 года с братом Николаем, служившего здесь офицером артиллерии. «Я чувствую, что здесь я стал лучше. Я твердо уверен, что бы здесь ни случилось со мной, все было мне благо», - пишет Толстой в своем дневнике. И это восхищение продолжалось у него всю жизнь.
«Расположенный к чеченцам и имеющий среди них многочисленных друзей, писатель часто бывал в местных селах. В своих работах он подробно описывал внешний облик горцев и природу Кавказа. Особенно сблизился он в те годы с чеченским парнем из тайпа Элистанжой - Садо Мисербиевым, который служил в русской армии», - рассказал Гарсаев.
Садо Мисербиев не раз, рискуя жизнью и честью выручал писателя в критических для него ситуациях. Делал он это бескорыстно, как должное, доказывая свою преданность и верность дружбе. По словам Л.Н. Толстого, таких случаев было много: «Часто Садо доказывал мне преданность, подвергая себя разным опасностям ради меня».
Писатель с большим желанием изучал быт, нравы, медицину, фольклор и даже наречия чеченцев. Поэтому Чеченская Республика до сих пор хранит память об этом великом человеке. Так, в станице Старогладовская открыт Литературно-этнографический музей Л.Н. Толстого.
Неоценимый вклад внес Толстой и в пропаганду чеченского народного песенного искусства, фольклора, культуры. Находясь в Старогладовской и часто бывая в Старом Юрте в гостях у друзей, он впервые в истории народа (со слов своих друзей Балты и Дурды, знавших немало народных песен и преданий) записал русскими буквами две чеченские песни и их перевод на русский язык. Записи он сделал русским алфавитом, снабжая сложные буквы особыми дополнительными знаками.
Даже живя вдали от Чечни, автор не переставал создавать привлекательный образ чеченцев в своих произведениях. Кроме того, Льва Николаевича необычайно волновали религиозные вопросы. В частности, Ислам или, как тогда говорили, Магометанство.
Однажды Толстому написала письмо русская женщина, бывшая замужем за мусульманином. Она переживала, что ее сыновья хотят принять Ислам. На это писатель ответил ей: «Как ни странно это сказать для меня, ставящего выше христианские идеалы и христианское учение в его истинном смысле, для меня не может быть никакого сомнения в том, что магометанство по своим внешним формам стоит несравненно выше церковного православия».
Также в письме своей двоюродной тете Лев Николаевич пишет: «И потому, пожалуйста, смотрите на меня, как на доброго магометанина, тогда все будет прекрасно».
«В современной России вопрос о том, стал ли великий писатель мусульманином остаётся актуальным», - добавил собеседник агентства.
